Миллионы изображений, сгенерированных с помощью кода, стали двигателем новой экономики. Но современное искусство на протяжении многих лет ассоциировалось со множеством махинаций — искусство ИИ — заря новой эры или последняя шутка мира искусства?
Генеративное искусство использует методы машинного обучения и машинного зрения для создания изображений. И это породило множество заголовков на тему того, что является настоящим искусством, а что нет.
Для меня ответ ясен: искусство, созданное искусственным интеллектом, — это искусство. Конечно, это является. Он следует рецепту и имеет входы и выходы. Разработка рецепта — это искусство, и использование рецепта для создания чего-то нового в мире — тоже искусство. Они оба искусства. Почему это спорно?
Я предполагаю, что это потому, что, когда большинство людей думают об искусстве, они представляют себе маленькие репродукции известных картин, которые вы видите на кружках, — водяные лилии, подсолнухи, Мона Лиза. Они вспоминают работы, которые видели в школе, на слайд-шоу и в учебниках. Большинство людей гораздо меньше знают о «современном искусстве», и это слово стало синонимом грубого, бессмысленного, уродливого или по какой-то другой причине непривлекательного.
Но вы можете провести линию от сегодняшнего генеративного искусства прямо к самому началу современного искусства: Марселю Дюшану. Возможно, вы знаете его как «парня, который поставил писсуар в галерее и назвал это искусством». Это верно. Он заставил нас по-новому взглянуть на окружающие нас предметы — лопаты, учебники по математике, велосипедные колеса, дымоходные вентиляторы, — которые он назвал «реди-мейдами».
В начале двадцатого века многие из этих готовых изделий были достаточно новыми, чтобы казаться незнакомыми и странными. В то же время они быстро становились настолько вездесущими, что становились почти невидимыми.
Готовые произведения Дюшана представили эти объекты по-новому и заставили аудиторию задать новые вопросы, например: это вообще искусство? На что я смотрю? Что на самом деле делал здесь художник? Что вообще такое «произведение искусства»? И не следует ли нам немного ограничить определение?
Художники задаются этими же вопросами уже как минимум столетие. Консенсус, кажется, таков: мы не должны ограничивать определение искусства; мы должны расширить его. Искусство даже не обязательно должно иметь физическую форму — оно может быть совершенно нематериальным. Важны решения, которые принимает художник, как публика взаимодействует с ним и что это значит для сообщества и культуры, из которых оно происходит.
В искусстве, созданном искусственным интеллектом, может показаться, что все решения принимает компьютер. Возможно, художник не понимает всего, что делает алгоритм. (Разработчики, которые его кодировали, вероятно, не сказали бы, что они понимают все, что происходит внутри этих процессов.) Но вообще ничего не произойдет без чьего-либо участия. Это момент, когда вы найдете искусство — когда человек вычисляет, как взвесить свои модели машинного обучения, или принимает решения об обучающих данных, или делает любой другой выбор в отношении того, как инициировать процесс.
Некоторые возражают, что инструменты, доступные для выполнения такой работы, кажутся «выполняющими всю работу». Их результаты трудно предсказать, и у них, кажется, есть собственное мнение. Прежде чем художник сможет принимать интересные решения с помощью такого инструмента, ему придется потратить годы на изучение и овладение совершенно новой технологией. Критикам, кураторам и публике в целом придется разработать новые способы взаимодействия с произведением и новые критерии для поиска в нем. Новая форма искусства сформирует новое искусство. Когда было иначе?
Чтобы увидеть больше генеративного искусства, вы можете проверить мое портфолио на https://studioamelia.com или в метавселенной на https:/oncyber.io/studioamelia
